Михайло Остроградский

В конце прошлого века, а может скорее в начале нынешнего я был, вместе с несколькими другими сотрудниками ФТИНТа во Франции, и ко мне, через нашего руководителя, обратились из Академии Наук с просьбой - сходить во французскую академию наук, которая называется Институт Франции, и добраться там до архива, где уточнить кое-какие детали из биографии российского математика Михаила Остроградского.
Эта просьба была вызвана приготовлениями к 200-летию со дня его рождения в 1801 году. Как всегда, занятый своими делами достаточно плотно, я не очень охотно согласился это сделать. Был примерно конец весны, мой очередной "срок" пребывания за границей требовал финального усилия и отчета, и так далее... Вообще, я историю не любил со школы, ни учить, ни читать худ. литературу, ни запоминать даты и события в обычной жизни - это всё не моё.

Но пришлось пойти. И вот в один из теплых солнечных дней мая, после обеда, я добрался до главного здания Французской Академии, что стоит в центре, через речку от Лувра, недалеко от острова Сите. С моста через Сену виды открываются чудесные, во все четыре стороны Парижа.
Во двор Академии меня дружелюбно пропустила охрана, я нашел здание архива и поднялся на самый верхний этаж. Там, выполнив какие-то минимальные формальности (по-моему, даже не спросив паспорт или другой документ), мне тут же вынесли обычную картонную старую папку с надписью Ostrogradskiy, и я развязал тесёмки.

Как я уже сказал, историю совершенно не люблю. Почитывал, правда, на младших курсах мех-мата книжку для студентов по истории математики, по-моему даже прочел ее почти всю, но запомнил очень мало, на древних греков потратил большую часть времени.
Формулу Остроградского-Гаусса мы проходили в курсе мат. анализа, где-то на третьем году обучения, когда первая волна познавательного интереса уже осталась позади и нас не так много чего удивляло, кроме разве что квантовой механики. Поэтому особого трепета эта тема у меня не вызывала ни тогда, ни после.

Ну что сказать. Только то, что как только я открыл папку, я испытал культурологический шок! Потому что там, кажется даже первым документом, лежала рукопись статьи Остроградского, поданная в "Вестник Академии Наук" когда он был во Франции, написанная его собственной рукой, с каллиграфическими знаками, чернильным пером на бумаге 1826 года.
Более того, на статье сверху были сделаны две следующие пометки: одна из них, за подписью секретаря Академии гласила, что статья была доложена на заседании такого-то числа; вторая была подписана Президентом Академии Огюстеном Коши, всего-то пара слов, что данная работа высоко оценена Советом и принята к печати.

Ну вот собственно, и весь рассказ. Далее я ознакомился с другим содержимым папки, куда в частности, был вложен оттиск статьи из советского издания - журнала по истории науки, где-то за 50-й год. В этом оттиске была достаточно подробно описана биография Остроградского и вся история его ранних статей. Содержался также и ответ на вопрос, который мне задали из Киева.
Кажется, я уже деталей не помню, речь шла о датах доклада и публикации этой его самой первой статьи. Кажется, она после доклада во Французской Академии так и не была опубликована во Франции по техническим причинам (?), и потом появилась позже в Российской Академии Наук.
Из-за этих технических проблем, работ Пуассона, затем Гаусса, затем Грина, затем Стокса породилась некая сумятица в терминах и названиях открытой формулы, тем более что она была записана в разных выражениях и в разных частных случаях, которые скрывают их единство.
Там вообще долгая и интересная история. Кого интересуют детали, можно прочитать математическое исследование по ссылке, где есть упоминание и работы из советских историков математики.
http://www.ingelec.uns.edu.ar/asnl/Materiales/Cap03Extras/Stokes-Katz.pdf

Я же, помимо того, что в буквальном смысле прикоснулся к священным камням, узнал тогда и после, много интересных подробностей из жизни Михаила Островского. Об этом можно прочитать в википедии, где в частности сказано, что он учился в Харьковском Университете на отлично, но диплома не получил, так как не сдал экзамен по богословию.
От себя добавлю, что он всё-таки получил по ходатайству ректора диплом об успешном окончании университета, но потом был его лишен, а сам ректор вынужден был подать в отставку. Вроде бы этот случай специально раздули, чтоб "свалить" неугодного ректора, как это принято говорить и делать в нынешние времена.
И только после французской стажировки, о чем в википедии сказано как об обучении в Сорбонее - на самом деле, Островский приехал и сразу занялся исследованиями, после рекомендации Коши, он был признан на родине и занимал многие ведущие посты. Кажется, он был и президентом российской академии, где однако прославился авторитарным и имперского типа руководством, и в частности не признал открытие Лобачевского новой геометрии.

Об этом в википедии не сказано, а мне захотелось снова побывать в архиве Института и снова посмотреть на ту рукопись и папку. Возможно откроются еще и новые детали биографии и науки - или просто будет вновь захватывать дыхание от того, что видишь строки, писанные если не при тебе, то все равно - рукой Остроградского и Коши. Людей не то чтобы легендарных, а просто вечных.
Спускаясь с верхнего архивного этажа, я к своему удивлению, попал на этаж с небольшим залом, где происходили как раз эти заседания ученого совета академии, и где стулья стояли примерно так, как они стояли лет двести назад. Мне не показалось, как обычно, что история - это нечто дряхлое, пыльное, устаревшее и никому не нужное.
Вуаля!